Бенкей родился в 1155м году нашей эры. После трех лет пребывания во чреве матери, он появился на свет крупным крепким мальчиком с уже выросшими зубами и густой шевелюрой.
За это и дикий необузданный нрав ребенка прозвали Оникавой (дитя демона-людоеда). Со временем его детские шалости стали переходить за грань простительного. Не на шутку встревоженные родители отправили сына в храм Энряку-дзи.
Жрецы храма не без удивления обнаружили что ребенок действительно имеет демоническую природу. После многих неудачных попыток очистить душу чертенка различными мантрами и священными обрядами, монахи, скрепя сердце, решили просто-напросто надежно запечатать  спящее в нем могущество.
Однако даже это ограничение не смогло в полной мере остудить Бэнкея. Со временем монахам пришлось вежливо выпроводить его из своей обители. С этого момента Бэнкэй начинает поиск способа высвободить спящий внутри него потенциал. После нескольких лет скитаний по стране он нашел способ избавиться от ограничителя, однако, для растопления наложенной монахами печати, ему было необходимо накопить солидный объем маны. Бэнкэй пошел самым простым для него способом.
Он осадил мост Годзё в Киото и вызывал каждого встречавшегося ему на пути мечника. Перед дуэлью он требовал заключить договор, согласно которому, в случае поражения, мечник отдавал монаху свой меч и душу. В случае же проигрыша Бэнкэя, мечник мог рассчитывать на беспрекословное повиновение проигравшего.
Таким образом Бенкей собрал 999 мечей, но клинок его копья не смог поразить тысячную, последнюю необходимую для взлома печати, жертву. Молодой мечник Минамото но Ёсицунэ смог победить монаха в схватке. Раздосадованный Бэнкэй, в чьих жилах текла демоническая кровь, был вынужден следовать условиям уговора, а следовательно посвятить свою жизнь служению господину.
Повсюду следуя за юным господином, Бэнкэй, по его поручению выполнял самые опасные и грязные задания. Бок о бок они обеспечили брату Ёсицунэ , Ёритомо но Минамото полную власть над Японией.
Однако Ёритомо не особо жаловал своего младшего брата. Блистательный Ёсицунэ, герой и кумир народа, вызывал у него лишь страх и зависть. Со временем эта тихая ненависть выплеснулась наружу. Ёсицунэ вместе с Бэнкэем и горсткой приближенных спутников был вынужден бежать, скрываясь от убийц посылаемых старшим братом. В конце концов, они были окружены в замке Коромогава-но Татэ. Поскольку Ёсицунэ удалился к внутренней сторожевой башне замка, для совершения сеппуку, Бэнкэй выступил на мост перед главными воротами, чтобы дать господину время.

"Он встал в воротах навстречу напиравшим врагам. Он рубил навзлет и наотмашь, он протыкал животы коням, а упавшим всадникам отсекал головы ударами алебарды под шлем либо оглушал их ударами тупой стороной меча и резал насмерть. Он рубил направо, налево и вокруг себя, и ни один человек не мог к нему подступиться и схватиться лицом к лицу. Бессчетное число стрел торчало в его доспехах. Он ломал их, и они повисали на нем, как будто надел он шиворот-навыворот соломенную накидку мино. Оперения черные, белые и цветные трепетали под ветром, словно метелки тростника обана в осеннюю бурю на равнине Мусаси.
   В безумной ярости метался Бэнкэй, нанося удары на все стороны, и нападающие сказали друг другу:
   – Что за диво! Сколько своих и чужих уже перебито, и только этот монах при всем безумстве своем жив до сих пор! Видно, самим нам не справиться с ним. Боги-хранители и демоны смерти придите на помощь и поразите его!
   Так взмолились они, и Бэнкэй разразился хохотом.
   Разогнав нападавших, он воткнул алебарду лезвием в землю, оперся на древко и устремил на врагов взгляд, исполненный гнева. Стоял он как вкопанный, подобный грозному божеству Нио. Пораженный его смехом, один из врагов сказал:
   – Взгляните на него, он готов перебить нас всех. Недаром он уставился на нас с такой зловещей ухмылкой. Не приближайтесь к нему!…
   А Бэнкэй был давно уже мертв… Да, Бэнкэй умер и закостенел стоя, чтобы не пропустить врага в дом, пока господин не совершит самоубийство".